Усталый путник шёл по ночному лесу. Он сбился с дороги и очень устал. Холодный дождь промочил его одежду, и теперь озноб пробирал до костей. Под ногами хлюпала жидкая грязь, обувь давно набрала воды, путник часто падал, больно обдирая руки и колени о камни. Было почти совсем темно. Небо, затянутое тучами, не давало света. Колючий кустарник в кровь царапал лицо, норовя попасть в глаза, и рвал одежду. Но хуже всего было чувство отчаянья и безнадёжности, которое леденило сердце и тоскливой волной разливалось по всему телу, отнимая силы и желание продолжать борьбу с тёмным лесом, холодным дождём и самим собой. Хотелось упасть на землю, завыть волком на безответное небо и умереть, чтобы прекратились эти мучения. Однако он упрямо шёл, без всякой надежды, просто потому, что идти вперёд для него в тот момент было равнозначно понятию «продолжать жить». Сама жизнь в нём не хотела умирать и влекла его в неизвестность.
Вдруг сердце путника громко стукнуло, замерло на мгновение и забилось в страстном ритме внезапной надежды. Вдалеке, мелькая за деревьями, то исчезая, то появляясь вновь, светилась маленькая, но яркая точка. Она осветила сердце путника, погружённое во мрак отчаянья. Это огонь, значит, это тепло, покой, уют, еда - жизнь. И он побежал напролом через чащу, уже не обращая внимания на колючки, камни и грязь. Надежда придала ему силы, он быстро продвигался вперёд, к увеличивающейся в размерах точке. Уже было видно, что это дом с ярко освещёнными окнами, уже было видно, что в этих окнах мелькают люди, накрывая к ужину на стол. Напрягая последние силы, путник сделал рывок и упал прямо на пороге. Дверь распахнулась, и заботливые руки внесли его внутрь, в тепло и уют.
Переодетый в новые, чистые одежды, омытый от грязи, с перевязанными ранами, сытый и довольный, сидел наш путник после ужина возле камина, задумчиво глядя в огонь. Его встретили такие же заблудившиеся путники, как и он сам. Все они брели по лесу неизвестно куда, и всех их привлёк уютный и безопасный дом. Они очень обрадовались, что ещё один человек вышел из тёмного леса и теперь ему не угрожает опасность. Все проявили о нём заботу, помня, каково пришлось им самим.
Теперь страшный тёмный лес казался уже чем-то далёким и нереальным. Путник даже с некоторым удовольствием вспоминал опасности, которым подвергался. Ведь он их преодолел! Это было непросто, но он смог! И начало рождаться в душе его странное недовольство тем уютным домом, в котором он находился. И люди, его населявшие, перестали вдруг казаться добрыми и хорошими. С неожиданной злобой вспомнилось, что приходилось мыть полы и грязную посуду. И захотелось уйти в лес, где никто ему не указ, где он сам себе хозяин и не нужно подчиняться нелепым правилам. В раздражении, помешивая кочергой угли в камине, неосторожным движением путник выкатил один уголёк из огня. Лишённый поддерживающего его со всех сторон огня, уголёк подёрнулся пепельной корочкой и почти потух.
Путник принял решение. Швырнув в угол кочергу, он решительным шагом направился к выходу, бросив на прощание обидные слова тем, кто приютил его и заботился о нём. Его пытались образумить, но он никого не слушал. Хлопнула дверь, разделив его со светом и безопасностью. Порыв ледяного ветра чуть не сбил путника с ног, швырнув за воротник пригоршню мокрого снега, смешанного с дождём. Но упрямство влекло его вперёд, во тьму и неизвестность.
Он не смог уйти далеко. Казалось, лес набросился на него, пытаясь уничтожить. Путник скатился в овраг и сломал ногу. Он упал в глубокую лужу. Не в силах встать, он погружался с головой в холодную грязную воду, выныривал и вновь погружался. Оставалось либо погибнуть, либо звать на помощь. Некоторое время гордость ещё удерживала его от отчаянного крика, но вскоре желание жить взяло верх над гордостью. Он начал звать на помощь. Каким прекрасным казался теперь ему тот дом! И каким глупым казался он сам. Искреннее раскаянье смыло с души грязь гордыни.
Его услышали и пришли на помощь. Обитатели дома не помнят обид. Напротив, все очень обрадовались, что образумился путник и теперь не погибнет из-за своей глупости. Снова чистый и переодетый, окружённый заботой и вниманием, увидел он тот самый уголёк, который выкатил из камина неосторожным движением. Взяв кочергу, он забросил его обратно. Окружённый пылающими братьями, которые передали ему свой жар, разгорелся уголёк ярким пламенем, добавляя в огонь и свою лепту. Огонь этот освещал и согревал дом, привлекая путников, бредущих по лесу.
Мы странники в этом мире. Как ночные мотыльки, вылетающие из темноты в свет костра на мгновение и вновь исчезающие в ночи, приходим мы в этот мир из небытия и вновь уходим из него. Коротка жизнь, как несколько взмахов крыльев бабочки. Но в этом мире каждый выбирает свой путь. Можно блуждать по тёмному лесу, спотыкаясь и падая, а можно выбрать безопасное убежище, которое есть Церковь. От этого же выбора зависит и существование в вечности. Либо ад, либо Царство Божье. Но начинается и то и другое на земле. Церковь - это Царство взятых от мира. И на земле, и на небе. Но направление выбираем мы, только пока живём в теле, пока мы ещё на пути…
Для полноты картины хочется дать и более «сухое» определение церкви. В древнегреческом языке, на котором написан Новый Завет, слово «церковь» звучит как «evkklhsian» (экклессиа), что буквально означает «званные от… или созванные». Это слово заимствовано из лексикона Древней Греции, и употреблялось оно для обозначения практически любого собрания людей с какой-либо целью.
Однако в Библии оно приобретает совершенно новое значение. Люди объединяются в группы по интересам: врачи общаются с врачами, водители с водителями, филателисты с филателистами. Это понятно и естественно. Равным образом и верующие в Иисуса Христа ищут общения с такими же детьми Божьими, которые нашли спасение во Христе Иисусе от зла этого мира. Но их общение носит качественно иной характер. Ведь их объединяют не просто общие интересы, хотя это тоже правда, но Тот, в Кого они уверовали. А это не профессия и не марки, это Всемогущий Бог. Игроки хорошей футбольной команды понимают друг друга с полувзгляда, их объединяют душевные связи. Мать связана с ребёнком ещё теснее, но Церковь соединена невидимыми духовными узами в Единый Организм, существующий вне пространства и времени - Тело Христа. Все, рождённые свыше христиане, вступившие в завет с Богом через водное крещение, составляют это Тело. Вот что такое Церковь. А закончить я хочу высказыванием выдающегося богослова древности - Августина:
«Кому церковь не мать, тому Бог не Отец».
